Самурай - Страница 82

Я обстругал подходящую ветку, воткнул ее в середину небольшой, покрытой мхом проплешины и посадил Виктора терпеливо дожидаться полудня, объяснив ему, что именно надо сделать. Он был удивлен до предела:

— Это, наверное, древние так делали? Я никогда об этом не думал.

— Вряд ли, — отозвался я, — зачем? Радиоэлектронных стенок же не было, и компас нормально показывал.

— Я думаю, никто не откажется от чашки чая, — заметила Тереза, доставая небольшой котелок.

— Ого, здорово! — восхитился я. — Жаль только, что это будет первый из двух раз за ближайшую неделю. И без сахара. Это теперь стратегический невозобновляемый ресурс.

— Тут растет одна новосицилийская травка… — неуверенно предложила Джессика.

— Э-ээ, а ты точно знаешь, что это та самая и она не ядовита?

— Точно.

— И где она растет? — спросил Лео.

— Ну, тут недалеко. — Джессика махнула рукой в сторону, откуда мы пришли. — Я не догадалась сорвать, когда мы шли сюда.

— Я провожу, — вызвался Алекс.

Мы с Лео переглянулись.

— Ладно, — сказал я, — но через десять минут чтобы были здесь, и если что, кричи громче. А мы пока вскипятим воду.

— Ага, — согласилась Джессика.

Парочка удалилась.

Где-то совсем недалеко журчал ручеек — в этих местах чистые маленькие роднички не редкость. На наше счастье. Ну пустыню я бы для воскресной прогулки не выбрал.

— А я схожу за водой, — предложил Гвидо и испарился прежде, чем я успел согласиться.

— А здесь может расти новосицилийская травка? — с тревогой спросил Виктор.

— В общем, да, — ответила Тереза. — Этну так терраформировали… я не специалист, — смутилась она, — но на Северном можно встретить что угодно где угодно.

— Хорошо, что не кого угодно, — заметил Лео.

Мы рассмеялись.

— Да уж, с парой горынычей мы бы сейчас не справились.

Я забеспокоился: зря я отпустил Джессику с Алексом, вроде бы тихо и никого нет, но все же… Гвидо не исчезал из моего поля зрения, и за него я не беспокоился. Родник оказался совсем рядом.

Я рисовал на карте маршрут, а Лео вырезал рогульки для котелка и время от времени одобрительно хмыкал, поглядывая на мою работу.

Джессика с Алексом вернулись вовремя, живые и здоровые, я облегченно вздохнул, Лео тоже.

Джессика принесла целую охапку травы, я потрогал, понюхал…

— По-моему, это мята, — сказал я.

— Да, а что? — удивилась девочка.

— Она не новосицилийская. Это нормальное земное растение, у нас в парке растет, Джорджо его очень любит.

— А новосицилийские растения — ненормальные? — обиделся Виктор.

Мы засмеялись.

— Тереза назначается главным диетологом, — заявил я, — у нас четырнадцать рационов. Ну, соответственно, две штуки в день. Сегодня можно одну, авось не оголодаем с домашних-то завтраков.

Тереза кивнула и занялась делением.

— Почему это все войны начинаются в воскресенье? — спросила Лаура.

— Прошлая началась в субботу, — заметил Алекс, — но вообще-то да. Солдат распускают в увольнение.

— И на Земле тоже было так же, — вспомнил я историю. — Или если не в воскресенье, то первого числа. Эту войну затеяли не мы, точно.

— Почему? — поинтересовалась Тереза.

— Нас бы тогда не отпустили, генерал бы что-нибудь придумал. И вообще мне кажется, что им с синьором Мигелем нравится быть невинными овечками. «Тут на нас какие-то волки напали, во-он валяются, а мы сами белые и пушистые».

— А-аа, понятно.

— И кроме того, радиоэлектронная стенка не в наших интересах, ни один Сеттер не взлетит. И по-моему, на Этне это вообще в первый раз.

— Так в Палермо сейчас уличные бои? — со страхом спросила Лариса.

— Наверное, да, — ответил я.

— Понятно.

— Ты ешь давай. Беспокоиться будем потом. Утешай себя тем, что в такой длинный поход тебя бы точно не отпустили.

— М-мм, не знаешь ты моего папу, — заметила Лариса.

— Вьешь веревки из самого страшного человека на Этне? — с иронией поинтересовался я.

— Почему это самого страшного? — обиделась Лариса.

Алекс понимающе засмеялся.

В общем обед прошел весело. Через пять минут от мизерных порций ничего не осталось. Притомившиеся ребята пили мятный чай без сахара, а мы с Лео обсуждали наши дальнейшие действия.

— Мы выступим через полчаса и к вечеру дойдем вот досюда. — Лео показал на карте.

— Ох, загоняем мы их. — Я покачал головой.

— Есть другой вариант? — Лео удивленно поднял брови. — Уже километров через десять хребет сглаживается, воду так просто не найдешь. Предлагаешь волочь ее на себе? Так не в чем.

— Это я так, жалуюсь на жизнь. Ты, конечно, прав. Другого выхода нет.

— И вообще надо побыстрее отсюда убираться.

— Ну не знаю, — возразил я. — Нас же сюда отпустили, потому что здесь безопасно, и еще даже один день не прошел. Ушами, конечно, хлопать не стоит, но в общем…

— Ладно, убедил, — проворчал Лео.

— У Робинзона Крузо было больше снаряжения, — заметил Алекс, — но он был один.

— А в «Таинственном острове» у них была только одна спичка, нож сделали из стального собачьего ошейника, а линзу, огонь зажигать, — из стекол от часов, — подхватил Лео.

— Так что мы прорвемся. — Я хлопнул Лео по плечу.

— Подъем, — скомандовал он нашей команде, — и шагом марш до самого заката.

К вечеру мы достигли довольно приличной речки, до которой Лео и наметил дойти, но девочки и Виктор к этому моменту были так измучены, что их даже пришлось уговаривать поужинать.

Палатка — очень простая вещь и очень просто устанавливается. Но кто же берет с собой палатку, отправляясь в однодневный поход? У нас были только плащ-палатки. Это великое изобретение дизайнерской мысли: из одной плащ-палатки делается одноместная палатка, из двух — двухместная, ну и так далее до шести. Больше уже бессмысленно. Но это требует некоторого навыка. Среди нас им обладали Алекс и Гвидо — результат «отдыха» в военно-спортивных лагерях. Мы с Лео с удовольствием поучились: ничего такого невероятного, надо только понять общий принцип. Мы нарубили еловых лап для лежбищ и соорудили над ними две трехместные палатки: девочки вчетвером поместятся в одной из них. Нам тоже больше места не нужно, потому что всю ночь кто-то будет на страже, а в тесноте теплее.